— И мир станет обычным, — пробормотал я.

— Вы не умеете жить в ладу с другими существами, — с грустью произнесла Баюн. — Истребляете друг друга за земли, блестящий металл и разноцветные камни. Уничтожаете природу, вгрызаетесь в землю. И все ради чего?

— Деньги, — просто ответил я. — Которые дают власть над другими людьми.

— Рабы не мечтают о свободе. Они мечтают о других рабах. Я жила в том мире слишком долго, — задумчиво произнесла Баюн. — И часто задавалась вопросом: кто из вас мудрее? Люди, или те, кого вы зовёте нечистью.

Я промолчал. Крыть было нечем. Впрочем, сейчас меня резко начал волновать другой вопрос:

— А можно ли как-то…

Баюн пристально посмотрела на меня, а затем понимающе усмехнулась, продемонстрировав удлиненные клыки:

— Никак ведьмак очаровался? — вкрадчиво промурлыкала она, склонив голову набок и с интересом глядя на меня. — Это о ней ты подумал, когда оторвался от меня? Она пахнет цветами? Твоя нечисть?

— Не надо называть ее так, — тут же разозлился я.

— У каждого есть свое имя. Я просто называю все как положено. Кто она?

— Сирена, — нехотя ответил я.

— Высшая, — кивнула Баюн. — Чтобы быть с тобой, она может пожертвовать частью своей силы. Отдать ее кому-нибудь. Уж не знаю, захочет ли она. Ведь сделать она это должна добровольно. Ну или…

Девушка на секунду задумалась:

— Ты же был в гостях у моей сестрицы. У нее наверняка есть снадобье, которое сможет подавить в ней силу. На время. А может быть и навсегда.

— Спасибо, — поблагодарил я спутницу. И в душе начала разгораться угасшая было надежда.

— Ваши дети могут быть сильными одаренными, — добавила Баюн. — Потому, что союз одаренного человека с нечистью дает невероятное потомство. Только это работает от союза с высшей нечистью.

— О как, — протянул я, смутившись такого поворота разговора.

Баюн хитро прищурилась, но ничего не ответила.

— Нам пора идти, — добавил я и девушка кивнула.

Сердцебиение понемногу успокаивалось, а эйфория проходила, снимая и эффекты выгорания. Сейчас сила, которую влила в меня кошка, изменит цвет, расслабленность уйдет, и я снова буду бодр и свеж. И…

Освещение в коридоре вдруг замигало, а где-то далеко послышался вой сирены.

— Что это? — глядя на меня испуганно спросила спутница.

— Видимо, о нас узнали, — я ухватил девушку за руку и потащил за собой. — Нам пора.

По обе стороны коридора то и дело виднелись черные тоннели ответвлений, которые уводили куда-то в темноту. И я не сразу понял хитрый фокус со стрелками-компасом. Только когда мы упёрлись в тупик, я остановился и взглянул на циферблат. Теперь часовая и минутные стрелки указывали на шесть.

Я развернулся, и стрелки начали быстрый ход. Только теперь они остановились на двенадцать и три. И я бросился по коридору, потащил за собой девушку. Только теперь, у каждого ответвления я останавливался и сверялся с циферблатом.

У нужного поворота часовая стрелка указала на три.

— Идём.

Я потащил Баюна в темноту. И в коридоре начали с гудением загораться лампы. Они замигали, устроив в помещении светопреставление, а затем коридор залил мягкий дневной свет.

По обе стороны тянулись двери с какими-то чудными знаками. Я схватился за ручку первой попавшейся, подергал. Заперто.

— Знак, — пискнула стоявшая за моей спиной Баюн.

Я обернулся к ней:

— Что? Какой знак?

— Этот, — девушка указала на створку. — Когда ты дергаешь дверь, он загорается красным.

Я чертыхнулся. Скорее всего, узор запирал дверь. Что там говорил на этот случай Александр?

В голове всплыли обрывки уроков, которые давал мне Морозов-старший. Точно! Знаки-ключи!

Я взглянул на нарисованную на створке руну. И торопливо принялся перебирать в уме символы в поисках того, который отпирал эту дверь.

Где-то далеко затоптали тяжёлые ботинки. Кто-то бежал по коридору в нашу сторону, быстро приближаясь.

Баюн осмотрелась, словно раздумывая, где можно укрыться. Затем дважды хлопнула в ладоши, и лампы на потолке погасли. Коридор погрузился во тьму.

— Вот так, — едва слышно прошептала девушка. — Долго ты там ещё?

— Секунду, — отмахнулся я. — А, вспомнил.

Я начертил в воздухе знак, и руна на поверхности створки ярко вспыхнула, выгорая. И я снова схватился за ручку двери, опуская ее.

В этот раз замок щёлкнул. И дверь со скрипом открылась. В лицо ударил порыв холодного ветра.

Я стоял на пороге, за которым виднелась набережная. По мостовой неспешно прогуливались люди, а по шоссе ездили немногочисленные машины. Ветер шелестел в кронах деревьев.

— Идём.

Я вытащил девушку из коридора и захлопнул дверь, которая тут же растворилась, отрезая нас от преследователей. Я прислонился к кирпичной стене и с облегчением выдохнул. Утёр со лба испарину.

— Выбрались? — уточнила девушка.

— Да, — ответил я.

Баюн на мгновение замерла, а затем неуверенно забормотала:

— Я не могу оборачиваться здесь. Не чую духа, который помогает мне принимать форму.

— Тут не работает часть тех сил, что есть в нашем мире, — ответил я.

Мы свернули в переулок, и девушка поморщилась. В нос резко ударила вонь гниющего мусора. Стоящие у стен баки были завалены пакетами. А по горам сновали стаи серых пищащих крыс, которые дрались, пытаясь делить еду.

— Что делаем дальше? — спросила Баюн и обхватила себя руками.

Я вздохнул:

— Твоя сестра просила передать тебе это.

Вынул из кармана бутылочку из темного стекла и протянул его девушке. И Баюн с подозрением посмотрела на него:

— Что это?

Я вздохнул. Врать не хотелось:

— Ягиня передала его, чтобы ты это выпила. Когда мы уже перейдем в этот мир. И еще она сказала, что любит тебя. Поверь, она не лгала.

Баюн подошла ко мне, откупорила пузырек, понюхала и усмехнулась:

— Сестрица хитра. И наверное даже права. Так будет лучше. Начну жизнь в новом мире с чистого листа.

Девушка прошлась вдоль стены и с тоской запрокинула голову.

— Я была богиней. Кошкой, которая рассказывала сказки. Которая читала души. А теперь стану простой человечкой. Или почти простой, — она тряхнула головой и решительно продолжила, — Я смогу. А может даже сумею вернуть себе свою душу… Бывай, Морозов.

Затем девушка быстро запрокинула голову и влила содержимое пузырька себе в рот.

Пустая ряса осела на грязную мостовую. А бутылочка со звоном ударилась о камни и покатилась к горе мусора. Я удивлённо посмотрел на то место, где только что стояла моя спутница.

— Что за… — пробормотал я, рассматривая скомканную рясу. А затем, услышал детский плач.

Присел над тряпкой и усмехнулся. В рясе был ребенок, который забавно тянулся ко мне маленькими ручками и хитро улыбался, глядя на меня.

За спиной послышался звук двигателя. И я вскочил с мостовой. Развернулся, прикрыв собой ребенка.

В нескольких шагах от меня остановилась темно-синяя машина странной формы. Стекла авто были затонированы.

Двери автомобиля открылись, и из салона вышли двое. Они остановились у капота, глядя на меня. Я молчал, рассматривая приехавших.

Коротко стриженые, в кожаных куртках явно не по размеру, и синих спортивных штанах. На пальцах гостей красовались массивные золотые гайки.

Один из приехавших вышел вперёд и уточнил:

— Мастер Морозов?

Я кивнул, понимая, что это за люди.

— Великий папа предупредил, что вы придете к нам, — продолжил бандит. — И приказал вам помочь.

— В чем? — не понял я.

— Отдайте нам ребенка, — попросил мужчина. — Мы передадим ее в хорошую семью, где девочку воспитают как родную. Даю слово аристократа. Поверьте, в этом мире это дорого стоит.

Я покачал головой:

— Нет, господа. Лица у вас доверия не вызывают. Уж извиняйте.

Парни переглянулись:

— Я так и знал, что ты им не поверишь, — послышался скрипучий голос.

А затем, из салона машины выбрался мой дядя, Александр Морозов. Собственной персоной. Родич взглянул на меня и криво усмехнулся:

— Ну, привет, родственничек. Навсегда перебрался, или погостить прибыл?

Владелица притонов, игровых домов и топоров

Некоторое время мы неподвижно стояли, глядя друг на друга. А затем Морозов широко улыбнулся:

— Ну, что ты как неродной? Иди сюда и обними своего дорогого дядюшку.

Я подошёл к Александру и крепко обнял его. Похлопал по спине и понял, что на самом деле соскучился по этому вредному родственнику.

— Рад, что с тобой все нормально. И переезд прошел хорошо.

— Ну, я перебрался сюда официально, а не как ты — нелегалом, — ответил Александр.

— Решил организовать небольшое дело? — уточнил я и кивнул на неподвижно стоявших коротко стриженных парней.

— Нет, просто помогаю хранителям по доброте душевной. Я сразу